Как строился Севастополь в ХVIII - первой половине ХIX века
Волею судьбы и начальства, первым специалистом по недвижимости, стал штурман
Иван Батурин, который возглавил «описную партию», составившую подробную карту
Ахтиарской гавани и прилежащих окрестностей. Честно говоря, картина
вырисовывалась малопривлекательная: руины Инкерманской крепости и неплохо
сохранившиеся (к тому времени) развалины Херсонеса. Жилую недвижимость
составляли две татарские деревушки по 7-9 мазанок каждая, Ак-Яр (в балке
Сухарной) и Инкерман.
Командующим эскадры, а, следовательно, и первым мэром Севастополя стал адмирал
Фома Фомич Мекензи (обрусевший шотландец Томас Мак Кензи), а его
помощником — молодой, честолюбивый и энергичный Д.Н. Сенявин, который фактически и
руководил строительством города «с нуля». Уже 3 июня 1783 года, всего за месяц,
матросы, солдаты и жители соседней Балаклавы под руководством Сенявина построили
четыре первых недвижимых объекта: часовню, дом для адмирала Мекензи, пристань и
кузницу в адмиралтействе.
Первые строения Севастополя располагались по западному берегу Южной бухты. Выше,
по склону холма, вырастали небольшие дома для офицеров, столовые и кухни для
судовых экипажей.
Так производилась «плановая» застройка города. Но вместе с ней также имели
место, выражаясь современными терминами, «самозастрой» и «землезахват».
Семейные матросы по берегам Артиллерийской, Корабельной бухт и на Центральном
холме наспех возводили из подручных материалов однокомнатные хибарки.
Наверное, патриархом риэлтеров Севастополя нам следует считать адмирала
Мекензи —преуспевающего владельца недвижимости конца XVIII века. Более того,
возможно, севастопольским агентствам недвижимости стоило бы в складчину
воздвигнуть ему, первопроходцу, памятник. Неизвестно, насколько был компетентен
Мекензи как главный морской начальник, но его хватке бизнесмена можно только
позавидовать . «Он был на это смышлен, — вспоминал Сенявин о своем шефе , —
сейчас спроворил себе поблизости дачу за сходную цену, начал тут известь
жечь, кирпичи делать, уголья выжигать, дрова заготовлять, сено косить и т. д., и
дача в одно лето обошлась ему почти даром». Кроме того, Потемкин подарил Мекензи
хутор с большими земельными угодьями в 5 километрах от Инкермана, среди
прекрасного леса, у обильного водой источника. Эта местность получила название «Мекензиевы
горы», которое сохранилось и поныне.
А между тем население нового города росло с каждым днем. 10 февраля 1784 года
был издан указ об основании в Ахтиарской бухте военного порта с адмиралтейством,
верфью, крепостью и военным городом. Своему быстрому строительству и
экономическому развитию Севастополь, без сомнения, во многом обязан распоряжению
правительства, которым ему была предоставлена «свободная и беспрепятственная со
всех заграничных и внутренних мест морем и сухим путем торговля» (ну, чем не
статус свободной экономической зоны). Поэтому уже в 1786 году в Севастополе
практически сформировалось «центральное кольцо» — две главные улицы, огибающие
Городской холм: Балаклавский тракт (ул. Ленина) и улица Морская (пр.
Нахимова—ул. Б. Морская), которые соединялись площадями - Екатерининской
(Нахимова) и Фонтанной (Ушакова). Название Фонтанной площадь получила из-за
расположенной на ней водозаборной колонки от водопровода город - Сарандинакина
балка, протянутом в 1784 году (сама же балка носила фамилию владельца дачи —
капитана Сарандинаки).
В 1788 году командиром Севастопольской эскадры и порта был назначен Ф.Ушаков,
сменив бездарного флотоводца и администратора графа Войновича (его фамилия на
городских картах не сохранилась, зато «графской» титул намертво прилип к
пристани и балке в Инкермане) . В1789 году Ушаков по поручению Потемкина
произвел первый земле раздел в окрестностях города. Каждому флотскому офицеру
выделялся участок земли для создания хуторов, садов и виноградников, на которых
экипажи кораблей могли заниматься сельскохозяйственной деятельностью—то есть,
своими силами решать продовольственную программу.
И пока в царствие не вступил Павел I (достаточно консервативный тип), Ушакову
удалось построить десятки домов, в том числе, для матросов и мастеровых (правда,
лучше именовать их казармами), а также дома для старых матросов, имевших семьи,
казенные дома для офицеров. Был также построен госпиталь на 300 мест (там, где
он находится и поныне) и казарма для медперсонала. А недалеко от Малахова
кургана (в теперешней Ушаковой балке) устроили «сад для общественного гуляния».
Не забывали, конечно, и о чисто флотской недвижимости: были построены
мастерские, склады и первый вуз — «класс флагманов, капитанов, офицеров».
Правда, из-за практического отсутствия казенных средств на строительство,
приходилось обходиться подручными средствами: рабочая сила — моряки,
стройматериалы — античные и средневековые руины. Известный ученый и
путешественник П.С. Паллас горько на это сетовал: «При занятии Крыма
существовала еще большая часть стен, построенных из прекрасных тесанных камней,
прекрасные городские ворота и значительная часть крепких башен, из которых одна
стояла над самой бухтой и еще при моем посещении в 1794 году находилась в
порядочном состоянии. Но постройка города Ахтияра была причиной уничтожения
этого древнего города».
Что поделаешь, если с бюджетом Севастополю не везло во все времена? Зато П.И.
Сумароков, прибывший в 1802 году, был приятно поражен: «... город европейского
вкуса, в обитателях которого Сумароков насчитал 20 тысяч человек, правильные
улицы, обширные хорошие дома и наши обычаи».
В 1804-1820 гг. Севастополь, как секретная база Черноморского флота, был закрыт
для посещения коммерческими судами . И этот запрет не замедлил сказаться на
снижении темпов строительства города. Но, все таки Севастополь строился и рос, и
на момент снятия «коммерческого карантина» уже насчитывал 1106 домов, 3
кожевенных, 3 свечных и сальных завода, 1 пивоваренный и 1 водочный заводы,
мельницу, 2 кузницы, 202 торговых заведения и 4 церкви.
Поэтому, когда в 1820 году купеческим судам «высочайше разрешили заходить» в
специально выделенную единственную—Артиллерийскую бухту, адмирал Грейг (главный
командир Черноморского флота в то время) радостно отрапортовал императору, что
теперь «город приведен в лучшее состояние и все жители вообще... в
благоденствие».
Скорее всего, полного благоденствия добиться все же не удалось, но жить
севастопольцам стало «лучше и веселее». В1822 году на общественные средства была
построена Севастопольская морская библиотека, а на казенные — училище для
матросских дочерей, адмиралтейская башня с часами и ряд маяков (Херсонесский,
два Инкерманских, Тарханкутский и другие). Кроме того, на Северной отстроили
склад корабельного леса — так называемую «Голландию», а чуть подальше — завод по
производству морских сухарей (эти новостройки закрепили на карте Севастополя
«Голландию» и Сухарную балку).
Экономическому расцвету Севастополя в этот период сопутствовали два
обстоятельства. Первое — это правительственная поддержка севастопольского
предпринимателя, в виде соответствующего указа . «С купцов всех трех гильдий,
записанных в Севастополе и имеющих там постоянное жительство, взимать в течение 5 лет только половину установленной гильдейской
повинности». Указ предписывал, чтобы вновь записавшиеся из других губерний в
севастопольские купцы, если они построят собственные дома, были освобождены от
оплаты гильдии в течение 3 лет по окончании строительства. В последующие 7 лет
гильдейская плата должна была вноситься в половинном размере.
Указ устанавливал и порядок присвоения гильдейских прав: в зависимости от
стоимости дома присуждался соответствующий разряд, а именно: за дом, стоивший не
менее 8 тысяч рублей, — права третьей , не менее 20 тысяч рублей — второй и не
менее 50 тысяч рублей — первой гильдии . Купцам, которые строили в Севастополе
заводы или фабрики, предоставлялось право не оплачивать гильдию в течение 10 лет
со времени окончания строительства.
Относительно вновь поселявшихся в городе ремесленников предписывалось, чтобы в
течение льготных лет, с 1838 по 1848 год, им оказывались облегчения в разных
личных и денежных городских повинностях. Так же, как и купцам, тем
ремесленникам, которые построят собственные дома, предоставлялись после
окончания постройки льготы на 10 лет. Поэтому купечество росло: если в 1831 году
в городе было 20 купцов, то в 1833 году их насчитывалось уже 73, а в 1848 году —
83.
Вторым фактором, подстегнувшим развитие города, было назначение в декабре 1834
года главным командиром Черноморского флота и портов, а также военным
губернатором Севастополя адмирала МЛ. Лазарева. Им было сделано немало не только
для флота, но и для самого города Севастополя. Прежде всего, снятым щебнем и
камнем с мыса, отделяющего Корабельную бухту от Южной, было засыпано болото (на
этой Пересыпи ныне находится железнодорожный вокзал). Отстроенные на восточной
стороне Южной бухты каменные («лазаревские») казармы на 6 тысяч человек
используются с успехом и сегодня Учебным отрядом Черноморского флота и филиалом
МГУ.
Весь центр при Лазареве строился из белого инкерманского камня. Правда, дома
Севастополя той эпохи были мало похожи на нынешние объекты жилой недвижимости:
это были небольшие особняки, окруженные садами, огороженные с улицы
палисадниками. Бросалось в глаза резкое отличие сравнительно благоустроенного
«кольца» от рабочих слободок. Многие строения, особенно на Корабельной слободке,
представляли собой полу пещеры. 
Крупным мероприятием Лазарева явилась ликвидация «Хребта беззакония» - строений
на центральном холме. В апреле 1838 года Лазарев писал : «В Севастополе лучшая
часть города, именуемая «Хребет»... с давнего времени заселена мелкими частными
домиками или хижинами, неправильными, безобразными, без плана улиц и без
фасадов. Строения эти, расположенные по косогору, ... крайне поражают взор бедностью, неопрятностью дворов и неприличием их вида».
При обследовании «Хребта» было установлено, что лишь немногие из владельцев
домов имели документы (купчие крепости) на право владения домом. Подавляющая же
часть владельцев недвижимости построилась на холме самовольно. И когда Николай I
в 1837 году посетил Севастополь, Лазареву удалось получить у царя «добро» на
перестройку этого района. Причем, провел ее Лазарев блестяще. Он
приказал оценить дома на «Хребте», подлежащие сносу, и составить на них
оценочную ведомость. Адмирал посчитал необходимым уплатить полностью по
оценочной ведомости тем хозяевам, которые имеют документы на дома, а не имеющим
их, — оплачивать 25% стоимости дома — «во уважение их бедности и для подаяния
возможности выстроить себе новые жилища».
План переустройства Севастополя был высочайше утвержден царем в январе 1838
года. Правда, ряд мероприятий царь вычеркнул, приказав «изместиться собственными
денежными средствами Черноморского правления» . Этим же «Планом проектируемых
улучшений Севастополя» город впервые был разделен на три части: Городскую,
Корабельную и Северную.
В общем, это время можно смело именовать «лазаревской эпохой». И именно ею
заканчивается первый этап - рождение Севастополя как города, поскольку остальные
периоды являлись, скорее, его возрождением.
Как выглядела тогда экономика города можно судить по статистическим данным
(далеко неполным): различных лавок — 188, в том числе погребов с вином — 40,
питейных домов — 31, ремесленников-портных — 88, ремесленников-кузнецов —7, ремесленников-столяров — 38. Кроме того, имели место:
мастерские военного порта, сухарный завод и целый ряд мелких предприятий
(кожевенных, свечных, мыльных, пивоваренных, кирпично-черепичных и т.п.) 
На селение города, которое сегодня бы попало в категорию «малообеспеченных»,
занималось преимущественно рыбной ловлей, яличным и извозным промыслом,
поденными работами. Очень распространенными были полевые работы в помещичьих
имениях в окрестностях Севастополя и по Крыму. Интересно, что такая «утечка
рабочей силы» наблюдалась при острейшем ее дефиците — ежегодно в город стекалось
до 10 тысяч плотников, каменщиков, землекопов и других рабочих практически из
всех губерний России. Кстати, кроме вольнонаемных, на стройках города бесплатно еще вкалывало несколько тысяч арестантов и принудительно высланных цыган
и молдован.
Многих же местных (как, впрочем, и сейчас) кормил базар: «женщины... торгуют на
рынках рыбой, устрицами, ракушками, огородной зеленью, печеным хлебом, молоком,
вареным и печеным стряпаньем». Значительная часть населения составляли торговцы
и ремесленники (по-нашему, частные предприниматели на едином налоге): сапожники,
скорняки, портные и т.п.
В городском бюджете Севастополя к 1850 года основные доходы составлялись из
поступлений от лодочного перевоза через бухты и от мелких городских лавок,
балаганов, городских весов и питейных заведений. Обращает на себя внимание
незначительная сумма дохода от налога на купеческий капитал—он даже несколько
ниже дохода от налога на городских извозчиков. Это говорит о том, что
предприниматели той эпохи не страдали от налогового гнета.
Но мирную жизнь и строительство города нарушила Крымская война. Несколько
месяцев непрерывных бомбардировок уничтожили труд десятилетий. Когда 28
августа 1855 года союзные войска вошли в Севастополь, их взору предстали одни
руины: уцелело только 14 домов. Так закончился первый этап риэлтерской истории
Севастополя.
Историк - риэлтер
Максим СТЕЧКИН, sevastopol.infoГлавная
страница
Последнее обновление
16.12.2007. Другие
страницы могут быть новее.
